Читай стихи о любви
Мне не жаль, что тобою я не был любим (Апухтин Алексей)
Мне не жаль, что тобою я не был любим,
Я любви недостоин твоей!
Мне не жаль, что теперь я разлукой томим,-
Я в разлуке люблю горячей;
Мне не жаль, что и налил и выпил я сам
Унижения чашу до дна,
Что к проклятьям моим, и к слезам, и к мольбам
Оставалася ты холодна;
Мне не жаль, что огонь, закипевший в крови,
Мое сердце сжигал и томил,-
Но мне жаль, что когда-то я жил без любви,
Но мне жаль, что я мало любил!
Прощание (Ахмадулина Белла)
А напоследок я скажу:
прощай, любить не обязуйся.
С ума схожу. Иль восхожу
к высокой степени безумства.
Как ты любил? Ты пригубил
погибели. Не в этом дело.
Как ты любил? Ты погубил,
но погубил так неумело.
Жестокость промаха… О, нет
тебе прощенья. Живо тело
и бродит, видит белый свет,
но тело мое опустело.
Работу малую висок
еще вершит. Но пали руки,
и стайкою, наискосок,
уходят запахи и звуки.
Читай также: Блог редактора: Любимые стихи о любви
Эхо любви (Роберт Рождественский)
Покроется небо
пылинками звезд,
и выгнутся ветки упруго.
Тебя я услышу за тысячу верст.
Мы – эхо,
Мы – эхо,
Мы –
долгое эхо друг друга.
И мне до тебя,
где бы ты не была,
дотронуться сердцем не трудно.
Опять нас любовь за собой позвала.
Мы – нежность,
Мы – нежность.
Мы –
вечная нежность друг друга.
И даже в краю
наползающей тьмы,
за гранью смертельного круга,
я знаю, с тобой не расстанемся мы.
Мы – память,
Мы – память.
Мы –
звездная память друг друга.
Я могу тебя очень ждать (Эдуард Асадов)
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!
Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!
Читай также: Как пережить расставание
Мы совпали с тобой (Роберт Рождественский)
Мы совпали с тобой,
совпали
в день, запомнившийся навсегда.
Как слова совпадают с губами.
С пересохшим горлом –
вода.
Мы совпали, как птицы с небом.
Как земля
с долгожданным снегом
совпадает в начале зимы,
так с тобою
совпали мы.
Мы совпали,
еще не зная
ничего
о зле и добре.
И навечно
совпало с нами
это время в календаре.
Любовь (Иосиф Бродский)
Я дважды пробуждался этой ночью
и брел к окну, и фонари в окне,
обрывок фразы, сказанной во сне,
сводя на нет, подобно многоточью,
не приносили утешенья мне.
Ты снилась мне беременной, и вот,
проживши столько лет с тобой в разлуке,
я чувствовал вину свою, и руки,
ощупывая с радостью живот,
на практике нашаривали брюки
и выключатель. И бредя к окну,
я знал, что оставлял тебя одну
там, в темноте, во сне, где терпеливо
ждала ты, и не ставила в вину,
когда я возвращался, перерыва
умышленного. Ибо в темноте —
там длится то, что сорвалось при свете.
Мы там женаты, венчаны, мы те
двуспинные чудовища, и дети
лишь оправданье нашей наготе.
В какую-нибудь будущую ночь
ты вновь придешь усталая, худая,
и я увижу сына или дочь,
еще никак не названных,— тогда я
не дернусь к выключателю и прочь
руки не протяну уже, не вправе
оставить вас в том царствии теней,
безмолвных, перед изгородью дней,
впадающих в зависимость от яви,
с моей недосягаемостью в ней.
Мы с тобой бестолковые (Николай Некрасов)
Мы с тобой бестолковые люди:
Что минута, то вспышка готова!
Облегченье взволнованной груди,
Неразумное, резкое слово.
Говори же, когда ты сердита,
Все, что душу волнует и мучит!
Будем, друг мой, сердиться открыто:
Легче мир — и скорее наскучит.
Если проза в любви неизбежна,
Так возьмем и с нее долю счастья:
После ссоры так полно, так нежно
Возвращенье любви и участья…
Читай также: Стихи о любви и о чем-то большем
Беседу ведет Яна Постовалова 
Яна Постовалова Почему вы решили обратиться к библейским текстам?
Руслан Кудашов Все очень просто. Есть такие моменты в жизни, когда человек близок к смерти — и у меня был такой период, — когда начинаешь думать о вечном. Это приходит, и все. Ты физически ощущаешь, что мир может закончиться, тебя может не стать. Я очень хорошо помню, как ехал в метро и осознал. Пришло какое-то понимание… я решил сделать спектакль.
Постовалова И не было никаких предпосылок? Вы вдруг решили сделать спектакль — и все?
Кудашов Наверное, были. Я же думал все эти годы, решал для себя вопросы сущностные. Но тут совпало. Кроме того, Яна Тумина подарила мне аудиокнигу Питера Крифта, в которой содержались разные толкования смысла жизни («Три философии жизни». — Я. П.). Я ее слушал-слушал, и все как-то преобразовалось, появилась эта тема… возник «Екклесиаст».
Постовалова Эта тема изначально пришла к вам в форме размышлений о взаимоотношениях человека и Бога или же сразу возник замысел спектакля?
Кудашов Нет, в самое тяжелое время была молитва. Она помогла. А потом, поскольку я время от времени ставлю спектакли, идея преобразовалась, приняла форму замысла.
Р. Кудашов. Фото Е. Лаврова
Постовалова А вы перед тем, как приступить к «Екклесиасту», брали благословение?
КудашовНет.
«Книга Иова». Сцена из спектакля. Фото И. Соколова
Постовалова Тогда насколько этот спектакль религиозен?
КудашовНи насколько. Это внутренняя история. Сугубо творческая.
Постовалова Но даже если и так, то во время работы над Священным Писанием должны же, наверное, открываться определенные — назовем их сущностные, бытийные — вещи…
Кудашов Наверное, открывались, но я сейчас не вспомню. Про мирское помню. Скажем, «Песнь песней» — для меня самая дорогая и наиболее близкая работа. Создавая ее, я шел вслепую, погружался в неизведанное, я был абсолютно потерян. Чувство потерянности — главное в художестве: если чувствуешь, что абсолютно потерян и идешь в то место, где никогда не был, значит, ты идешь правильно. А этот спектакль строился этюдным методом: ребята делали «приносы», и многое рождалось на глазах. Даже сама история во многом рождалась здесь и сейчас, потому что изначальный текст никакой почти структуры не имеет: как можно рассказать о сне, который приснился во сне тому, кто видит сон? Достаточно сложно. Поэтому сюжет ткался из ничего, из воздуха: из наших совместных диалогов, размышлений о любви, людских взаимоотношениях; о том, что такое страсть; что такое — в данном контексте — создание мира. Жестокие свойства любви. Прекрасные свойства. Ревность. Страсть. Это первое: найти резонирующие факторы, приблизить канонический текст к тебе лично, как актеру, допустим. И это самый дорогой спектакль, потому что здесь произошел прорыв: артисты стали творцами, они приподнялись на ступеньку повыше, став соавторами постановки.
И была еще задача: мы все-таки находимся в театре кукол и пытались найти современный язык, оригинальную форму для подачи этого текста, выработать свою систему в рамках кукольного театра. В этом смысле тоже «Песнь песней» дорога: это единственный спектакль из трех, обладающий собственной мифологией. Главный для меня спектакль.
Постовалова Вы занимаетесь постановкой кукольных спектаклей, и вполне логично было бы решить и эту трилогию в куклах. Для чего вы вводите живой план?
«Книга Иова». Сцена из спектакля. Фото И. Соколова
Кудашов Это не совсем так. В «Екклесиасте» — да: в основном живой план. Он вообще возник спонтанно из пластического тренинга Ирины Ляховской. А «Песнь песней» — это все-таки язык особый, не драматический театр. Там есть законы драмтеатра, но не в меньшей степени, чем кукольного. И манера существования актера во многом ближе к условной, условно-кукольной. Хотя это и не совсем так. Проблема же еще и в том, что многое диктовал материал, те формы репетиций, которые были нами выбраны. В итоге у каждого героя есть — пусть небольшая — драматическая линия, и актер именно должен это прожить. Что касается «Иова», то стало понятно: форма должна приближаться к античной трагедии. Возник корифей, хор. И потом, последний спектакль наиболее прозрачный, внятный, «просветительский», требующий знания сюжета.
Постовалова А искусство, по-вашему, должно просвещать? В этом его функция?
Кудашов Совсем необязательно. Оно может быть просветительским, может не быть. «Песнь песней» не несет никакой дополнительной нагрузки, а «Иов» несет. «Песнь песней» — чистое творчество, в котором мы позволили дать себе максимум свободы, не думая о зрительском восприятии. Творить надо в непонимании и пустоте. Это очень мощный импульс.
Постовалова Но ведь какая-то логика и продуманность должны быть в ваших действиях…
Кудашов Космос сам обладает логикой, в нем уже все заложено. Даже в мельчайшем этюде, который приносит актер, есть смысл. Есть клубок. Моя задача — распутать этот клубок. Это очень интересно. Ты идешь от абсолютно интуитивного, нерационального поля к очень стройной логической концепции, рациональной системе. Все заложено уже. Предопределено. В любом спонтанном поступке есть смысл, разворачивающийся затем в нечто большее. И это для меня открыла именно «Песнь песней».
Постовалова Насколько актер для вас — существо свободное?
Д. Казачук (Пастух). «Песнь песней». Фото И. Соколова
Кудашов Все по-разному, зависит от материала. В «Песни песней» — максимум свободы. В «Иове» — минимум: жесткая структура спектакля требует актерской дисциплины, точности и выверенности движений. Хоровое исполнение, например, требует мощной — профессиональной — концентрации. И, с одной стороны, это ущемляет свободу актера, а с другой — выступает хорошим тренингом, рождающим понимание внутри коллектива. Здесь требуется особое партнерское слышанье друг друга. Им пока интересно. Как будет дальше — не знаю, потому что любой артист стремится к самостоятельности, проявлению собственной индивидуальности. Но я никогда не воспринимал актера как марионетку. Это прежде всего — личность. Странная. Со своими особенностями, но личность.
Постовалова И зритель действительно по-разному воспринимает спектакль, насколько я заметила. Скажите, а взяв на себя функции просветителя в «Иове», не боялись оказаться проповедником?
Кудашов Риск стать проповедником есть всегда. Я о нем помню. Поэтому максимально пытаюсь избежать категоричности. Во всех трех спектаклях сохранилось — на мой взгляд — поле для свободы зрительского восприятия. И в этом смысле интересно: «Иов» — наиболее простой и однозначный спектакль — разными людьми воспринимается поразному. Приходили убежденные атеисты и говорили, что это богоборческий спектакль. Приходили священники и говорили, что, напротив, видят много традиционного.
И мы намеренно даже уходили от однозначности, потому что в Библии, например, финал истории Иова дан более однозначно. У нас же герой открывает книгу, закрывает рот. И не факт, что он готов ко всем этим радостям.
Постовалова На ваши спектакли действительно приходят священнослужители. Как вы на это реагируете как режиссер и как человек?
Кудашов Безусловно, мне интересно их мнение, как мнение любого умного человека.
Постовалова А часто ли церковные деятели к вам подходят с желанием что-то прояснить для себя или, наоборот, вам подсказать?
Кудашов В прошедшем сезоне подходили достаточно часто. Даже устраивались обсуждения после спектаклей с участием молодых уголовников, малолетних преступников, проходящих адаптацию в церковных учреждениях.
Постовалова Это была инициатива церкви?
Кудашов Да. И потом, к нам же ходят представители разных конфессий: православные, католики, иудеи. Иудеи меньше всего готовы к диалогу.
Постовалова А — потенциально — возможен ли диалог между истово верующими людьми и людьми искусства? И так уж ли он необходим?
Кудашов Все зависит от желания: есть желание — будет разговор.
Постовалова Вы, как творческий человек, нуждаетесь в этом диалоге?
Кудашов Скорее да. Понимаете, это все такие тонкие материи. Слишком много полутонов и оттенков. Например, Башлачев. У него есть тексты на религиозные темы, мы ставим про него спектакль — это тоже мои взаимоотношения с религией, мой диалог. Я нахожусь где-то на пересечении, на границе собственного внутреннего космоса и внешних, формализующих, упорядочивающих вещей. Наверное. Потом, для творчества необходимы сомнения. Важно иметь собственное представление, но и без общения с наследием духовного мира тоже невозможно. Я бы не сказал, что церковь имеет тотальное влияние… Но, находясь в театре, я стараюсь соблюдать правила театра. Находясь в храме, в принципиально другом учреждении, веду себя соответствующе. В театре возможен конфликт и есть дистанция. В храме — только разговор напрямую без всякого отстранения. И то и другое одинаково для меня важно.
Иногда кажется, о любви написано так много, что больше уже и писать нечего. Ведь все уже сказали до тебя, в тысячах строк, слов, тонов, созвучий и ритмов. Но ощущение это сводиться к нулю, когда любовь приходит к тебе по-настоящему, когда она становится ТВОИМ чувством, твоей жизнью — и мгновенно осознаешь: пусть многие сказали о ней ДО тебя, но никто не сказал о ней ЗА тебя. Ведь у каждого любовь своя, особенная, уникальная и неповторимая.
Наверное, поэтому интимную лирику можно найти в творческом наследии каждого поэта. Возможно, поэтому в моменты романтического вдохновения или душевных потрясений от утраченной любви, не в силах выразить своих чувств сами, люди часто ищут их воплощения в строках талантливых мастеров слова. Для кого-то эти стихи — полет, для кого-то — прозрение, для кого-то — лекарство, а кому-то они покажутся тихой сердечной беседой с пусть незнакомым, а все же родным человеком.
Подборка «10 проникновенных стихотворений о любви», собранная мной ко Дню влюбленных, побила все рекорды посещаемости на сайте за эти месяцы. Времена меняются, но любви, романтике, нежности, самоотверженной верности всегда остается место. А значит, настало время для новой вдохновляющей коллекции стихотворений от признанных мастеров. Сегодня здесь пронзительные чувственные строки поэтов разных лет: Бориса Пастернака, Марины Цветаевой, Роберта Рождественского, Евгения Евтушенко, Булата Окуджавы, Вероники Тушновой, Веры Полозковой, Владимира Маяковского, Иннокентия Анненского, Константина Симонова, Маргариты Алигер, Сергея Есенина, Юлии Друниной. Всем любви!
***
Мы совпали с тобой,
совпали
в день, запомнившийся навсегда.
Как слова совпадают с губами.
С пересохшим горлом —
вода.
Мы совпали, как птицы с небом.
Как земля
с долгожданным снегом
совпадает в начале зимы,
так с тобою
совпали мы.
Мы совпали,
еще не зная
ничего
о зле и добре.
И навечно
совпало с нами
это время в календаре.
(Роберт Рождественский)
***
Среди миров, в мерцании светил
Одной звезды я повторяю имя…
Не потому, чтоб я её любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у неё одной ищу ответа…
Не потому, чтоб от неё светло,
А потому, что с ней не надо света.
(Иннокентий Анненский)
Лиличка!
Вместо письма
Дым табачный воздух выел.
Комната —
глава в крученыховском аде.
Вспомни —
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще —
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя —
тяжкая гиря ведь —
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят —
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон —
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек…
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?
Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.
(Владимир Маяковский)
***
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души…
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: — Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, —
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
(Константин Симонов)
***
Мне бы только хотелось, чтобы
(Я банальность скажу, прости)
Солнце самой высокой пробы
Озаряло твои пути.
Мне бы вот разрешили только
Теплым ветром, из-за угла,
Целовать тебя нежно в челку
Цвета воронова крыла.
Мне бы только не ляпнуть в шутку —
Удержаться и промолчать,
Не сказав никому, как жутко
И смешно по тебе скучать.
(Вера Полозкова)
***
Вокзал прощанье нам прокличет,
и свет зеленый расцветет,
и так легко до неприличья
шлагбаум руки разведет.
Не буду я кричать и клясться,
в лицо заглядывать судьбе…
Но дни и версты будут красться
вдоль окон поезда,
к тебе.
И лес, и горизонт далекий,
и жизнь, как паровозный дым,
все — лишь к тебе, как те дороги,
которые
когда-то
в Рим.
(Булат Окуджава)
***
Любить иных — тяжелый крест,
А ты прекрасна без извилин,
И прелести твоей секрет
Разгадке жизни равносилен.
Весною слышен шорох снов
И шелест новостей и истин.
Ты из семьи таких основ.
Твой смысл, как воздух, бескорыстен.
Легко проснуться и прозреть,
Словесный сор из сердца вытрясть
И жить, не засоряясь впредь,
Все это — не большая хитрость.
(Борис Пастернак)
***
Тьмою здесь все занавешено
и тишина, как на дне…
Ваше величество женщина,
да неужели — ко мне?
Тусклое здесь электричество,
с крыши сочится вода.
Женщина, ваше величество,
как вы решились сюда?
О, ваш приход — как пожарище.
Дымно, и трудно дышать…
Ну, заходите, пожалуйста.
Что ж на пороге стоять?
Кто вы такая? Откуда вы?!
Ах, я смешной человек…
Просто вы дверь перепутали,
улицу, город и век.
(Булат Окуджава)
***
Сила страстей – приходящее дело.
Силе другой потихоньку учусь.
Есть у людей приключения тела.
Есть приключения мыслей и чувств.
Тело само приключений искало,
А измочалилось вместе с душой.
Лишь не хватало, чтоб смерть приласкала,
Но показалось бы тоже чужой.
Всё же меня пожалела природа,
Или как хочешь её назови.
Установилась во мне, как погода,
Ясная, тихая сила любви.
Раньше казалось мне сила огромной,
Громко стучащей в большой барабан…
Стала тобой. В нашей комнате тёмной
Палец строжайше прижала к губам.
Младшенький наш неразборчиво гулит,
И разбудить его – это табу.
Старшенький каждый наш скрип караулит,
Новеньким зубом терзая губу.
Мне целоваться приказано тихо.
Плачь целоваться совсем не даёт.
Детских игрушек неразбериха
Стройный порядок вокруг создаёт.
И подчиняюсь такому порядку,
Где, словно тоненький лучик, светла
Мне подшивающая подкладку
Быстрая, бережная игла.
В дом я ввалился ещё не отпутав
В кожу вонзившиеся глубоко
Нитки всех злобных дневных лилипутов,-
Ты их распутываешь легко.
Так ли сильна вся глобальная злоба,
Вооружённая до зубов,
Как мы с тобой, безоружные оба,
И безоружная наша любовь?
Спит на гвозде моя мокрая кепка.
Спят на пороге тряпичные львы.
В доме всё крепко, и в жизни всё крепко,
Если лишь дети мешают любви.
Я бы хотел, чтобы высшим начальством
Были бы дети – начало начал.
Боже, как был Маяковский несчастен
Тем, что он сына в руках не держал!
В дни затянувшейся эпопеи,
Может быть, счастьем я бомбы дразню?
Как мне счастливым прожить, не глупея,
Не превратившимся в размазню?
Тёмные силы орут и грохочут –
Хочется им человечьих костей.
Ясная, тихая сила не хочет,
Чтобы напрасно будили детей.
Ангелом атомного столетья
Танки и бомбы останови
И объясни им, что спят наши дети,
Ясная, тихая сила любви.
(Евгений Евтушенко)
***
Будь, пожалуйста,
послабее.
Будь,
пожалуйста.
И тогда подарю тебе я
чудо
запросто.
И тогда я вымахну —
вырасту,
стану особенным.
Из горящего дома вынесу
тебя,
сонную.
Я решусь на все неизвестное,
на все безрассудное,-
в море брошусь,
густое,
зловещее,-
и спасу тебя!..
Это будет
сердцем велено мне,
сердцем велено…
Но ведь ты же
сильнее меня,
сильней
и уверенней!
Ты сама готова спасти других
от уныния тяжкого.
Ты сама не боишься ни свиста пурги,
ни огня хрустящего.
Не заблудишься,
не утонешь,
зла не накопишь.
Не заплачешь
и не застонешь,
если захочешь.
Станешь плавной
и станешь ветреной,
если захочешь…
Мне с тобою —
такой уверенной —
трудно
очень.
Хоть нарочно,
хоть на мгновенье,-
я прошу,
робея,-
помоги мне в себя поверить,
стань
слабее.
(Роберт Рождественский)
***
Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может, пьют вино,
Может, так сидят.
Или просто – рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое.
Крик разлук и встреч –
Ты, окно в ночи!
Может – сотни свеч,
Может – две свечи…
Но и нет уму
Моему покоя…
И в моем дому
Завелось такое…
(Марина Цветаева)
***
Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Был я весь — как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.
Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.
Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.
Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил.
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.
Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали…
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
(Сергей Есенин)
***
Улыбаюсь, а сердце плачет
в одинокие вечера.
Я люблю тебя.
Это значит —
я желаю тебе добра.
Это значит, моя отрада,
слов не надо и встреч не надо,
и не надо моей печали,
и не надо моей тревоги,
и не надо, чтобы в дороге
мы рассветы с тобой встречали.
Вот и старость вдали маячит,
и о многом забыть пора…
Я люблю тебя.
Это значит —
я желаю тебе добра.
Значит, как мне тебя покинуть,
как мне память из сердца вынуть,
как не греть твоих рук озябших,
непосильную ношу взявших?
Кто же скажет, моя отрада,
что нам надо,
а что не надо,
посоветует, как же быть?
Нам никто об этом не скажет,
и никто пути не укажет,
и никто узла не развяжет…
Кто сказал, что легко любить?
(Вероника Тушнова)
Эхо любви
Покроется небо
пылинками звезд,
и выгнутся ветки упруго.
Тебя я услышу за тысячу верст.
Мы — эхо,
Мы — эхо,
Мы —
долгое эхо друг друга.
И мне до тебя,
где бы ты не была,
дотронуться сердцем не трудно.
Опять нас любовь за собой позвала.
Мы — нежность,
Мы — нежность.
Мы —
вечная нежность друг друга.
И даже в краю
наползающей тьмы,
за гранью смертельного круга,
я знаю, с тобой не расстанемся мы.
Мы — память,
Мы — память.
Мы —
звездная память друг друга.
(Роберт Рождественский)
***
Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
не полюбившейся когда-то,
что переждать не сможешь ты
трех человек у автомата.
И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметет пути
на дальних подступах к воротам…
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно все отдать,
и до того я в это верю,
что трудно мне тебя не ждать,
весь день не отходя от двери.
(Вероника Тушнова)
***
Нет в любви виноватых и правых.
Разве эта стихия — вина?
Как поток раскаленной лавы
Пролетает по судьбам она.
Нет в любви виноватых и правых,
Никого здесь нельзя винить.
Жаль безумца, который лаву
Попытался б остановить…
(Юлия Друнина)
***
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью — всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не вами!
(Марина Цветаева)
***
Не встречайтесь с первою любовью,
Пусть она останется такой —
Острым счастьем, или острой болью,
Или песней, смолкшей за рекой.
Не тянитесь к прошлому, не стоит —
Все иным покажется сейчас…
Пусть хотя бы самое святое
Неизменным остается в нас.
(Юлия Друнина)
***
Людские души — души разные,
не перечислить их, не счесть.
Есть злые, добрые и праздные
и грозовые души есть.
Иная в силе не нуждается,
её дыханием коснись —
И в ней чистейший звук рождается,
распространяясь в даль и ввысь.
Иная хмуро-неотзывчива,
иная каменно-глуха
для света звёзд,
для пенья птичьего,
для музыки и для стиха.
Она почти недосягаема,
пока не вторгнутся в неё
любви тревога и отчаянье,
сердечной боли остриё.
Смятённая и беззащитная,
она очнётся,
и тогда
сама по-птичьи закричит она
и засияет как звезда.
(Вероника Тушнова)
***
Я хочу быть твоею милой.
Я хочу быть твоею силой,
свежим ветром,
насущным хлебом,
над тобою летящим небом.
Если ты собьешься с дороги,
брошусь тропкой тебе под ноги
без оглядки иди по ней.
Если ты устанешь от жажды,
я ручьем обернусь однажды,—
подойди, наклонись, испей.
Если ты отдохнуть захочешь
посредине кромешной ночи,
все равно —
в горах ли, в лесах ли,—
встану дымом над кровлей сакли,
вспыхну теплым цветком огня,
чтобы ты увидал меня.
Всем, что любо тебе на свете,
обернуться готова я.
Подойди к окну на рассвете
и во всем угадай меня.
Это я, вступив в поединок
с целым войском сухих травинок,
встала лютиком у плетня,
чтобы ты пожалел меня.
Это я обернулась птицей,
переливчатою синицей,
и пою у истока дня,
чтобы ты услыхал меня.
Это я в оборотном свисте
соловья.
Распустились листья,
в лепестках — роса.
Это — я.
Это — я.
Облака над садом…
Хорошо тебе?
Значит, рядом,
над тобою — любовь моя!
Я узнала тебя из многих,
нераздельны наши дороги,
понимаешь, мой человек?
Где б ты ни был, меня ты встретишь
все равно ты меня заметишь
и полюбишь меня навек.
(Маргарита Алигер)
Возможно, вам будет интересна и предыдущая подборка «10 проникновенных стихотворений о любви»
Авторы Произведения Рецензии Поиск Магазин Вход для авторов О портале Стихи.ру Проза.ру
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
