В современной России понятие «идентичность» стало одним из центральных для осмысления текущих реалий. В различных контекстах оно широко используется и в психологии, и в социологии, и в философии, и в этнологии, и в политологии, и в геополитике. По оценкам специалистов, идентичность является одновременно и научным понятием, и культурным клише, и идеологией политической практики. Значительный успех и чрезвычайную быстроту распространения данного понятия можно объяснить широко трактуемым значением.
В дискуссию об идентичности вовлечены представители практически всех гуманитарных наук. Общее количество публикаций по данной тематике с трудом поддается количественной оценке. Очевидно, что это одна из наиболее актуальных и острых тем отечественной науки. Очевидно также, что строгие критерии отбора литературы едва ли могут гарантировать всесторонность, полноту охвата и безупречную объективность рассмотрения столь дискуссионной темы.
Для исследования феномена идентичности необходимо представить краткий анализ объяснительных моделей и концептуальных подходов, направленных на понимание и раскрытие ее сущности. Не вдаваясь в анализ зарубежного опыта, кратко остановимся на российских интерпретациях понятия идентичности. В последнее время многие ученые Института философии РАН, Института социологии РАН, Института этнологии и антропологии РАН, РАГС при Президенте РФ активизировали исследования идентичности в условиях модернизации России и глобализации.
Особенно популярной стала данная тематика в связи с анализом этнической идентичности и кризиса идентичности в современных переходных условиях. Так, по мнению Л. М. Дробижевой, центром внимания социологического подхода к анализу идентичности является «…соотнесение личности с группой, представления о группе, социальные механизмы самоопределения индивидов в многообразных группах… Каждая из них включает в себя индивидуальную и коллективную идентичности разного масштаба и содержания». Она выделяет следующие компоненты социальной идентичности: самоидентификация (отнесение себя к этнической группе, локальной, государственной общности), представления о своей группе – «образ мы» – и интересы, которые связывают эмоционально окрашенное отношение к таким образам с поведением людей и групп (регулятивная составляющая идентичности). В «образ мы» включаются автостереотипы (представления о себе), которые формируются на основании соотнесения с гетеростереотипами (представления о других), а также представления о культуре, языке, территории проживания, историческом прошлом, государственности. Весь этот набор представлений, по ее мнению, присутствует на групповом уровне идентичности. Вопрос «кто мы?» – это вопрос о системе приоритетов и символах, способных сплотить общности, народы в единое национальное целое.
В. А. Тишков признает понятие идентичности основным в феномене этничности и рассматривает ее как операцию социального конструирования «воображаемых общностей», основанных на вере, что они связаны естественными и природными связями.
Идентичность, являясь открытой системой и вбирая в себя различные виды, имеет множественный характер. Идея многоуровневой идентичности не нова в социально-гуманитарной науке. Так, М. Н. Губогло считает, что многоуровневая идентичность является частным случаем множественной идентичности, или множества идентичностей, в которой выделяются этническая, социальная, профессиональная, гендерная, гражданская, конфессиональная, имущественная, расовая.
Анализируя многочисленные проблемы современной российской идентичности, В. А. Ядов разграничивает понятия идентичности как определенного состояния и идентификации как процесса, который ведет к данному состоянию; социальная идентификация является обозначением «групповых идентификаций личности, то есть самоопределения индивидов в социально-групповом пространстве относительно многообразных общностей как «своих” и «не своих”».
В рамках рассматриваемой темы интерес представляют труды М. В. Заковоротной, в которых предлагается анализ проблемы идентичности в современном обществе и культуре; исследуется связь идентификации и процессов жизнедеятельности; рассматриваются изменения понимания идентичности в различные исторические эпохи, а также дается анализ концепций индивидуальной и коллективной идентичности.
В последние годы появилось немало работ, посвященных идентичности как таковой и, в частности, российской идентичности. Так, в коллективной монографии «Российская идентичность в условиях трансформации» предпринимается попытка, используя ряд общероссийских социологических исследований 2003–2004 гг., под разными углами зрения взглянуть на одну и ту же проблему: что в массовом сознании россиян является следствием трансформационного характера современного российского общества, а что относится к инвариантным особенностям российской культуры; как повлияли на особенности национальной идентичности и менталитет россиян реформы последнего десятилетия и что в них оказалось наиболее устойчивым.
В сборнике «Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России» рассматривается взаимодействие между этническими, религиозными и гражданскими идентичностями в сознании людей, в идеологических текстах и в средствах массовой коммуникации. Излагаются теоретические подходы к этой проблематике, анализируются данные массовых опросов и глубинных интервью, рассматриваются различные варианты политики, направленной на формирование идентичности.
Актуальные вопросы, связанные с поиском в современном российском обществе новой национально-цивилизационной идентичности, а также широким распространением в российском массовом сознании представлений об «особом пути» развития России, проанализированы в сборнике «Поиск национально-цивилизационной идентичности и концепт «особого пути” в российском массовом сознании в контексте модернизации».
К анализируемому понятию активно стали обращаться политологи через феномен российской нации в ее этнонациональном и гражданском измерениях. Так, Р. Г. Абдулатипов рассматривает идентичность как объективизацию духовной энергии человека и социального опыта, общности и государства через самосознание и самопознание, через выбор и мобилизацию, которые человек проходит; это духовный стержень жизнедеятельности человека, общности и государства. Российская идентичность, по его мнению, это энергетика мощных духовно-политических зарядов русской и других этнонаций, воплощенных в гражданах России, в их общности и способности выступать солидарной мобилизирующей силой самоутверждения и преобразования российской цивилизации.
Изучению роли идентичности в современном политическом процессе в России и в других странах, исследованию многоуровневой идентичности, а также анализу методологических и теоретических проблем, связанных с использованием понятия «идентичность» в качестве инструмента научного анализа, посвящен сборник научных трудов «Политическая наука: Идентичность как фактор политики и предмет политической науки».
Различая «идентичность» как категорию практики и научного анализа, О. Ю. Малинова отмечает, что «в современном обществе идентичности становятся все более множественными, фрагментарными, зависимыми от контекста; они имеют радикально исторический характер и постоянно находятся в состоянии изменения и трансформации».
Анализируя затяжной «кризис идентичности» в постсоветской России, проявляющийся в болезненном привыкании россиян к новому месту в геополитическом пространстве на территории бывшего СССР и к новым формам консолидации внутри Российской Федерации, Э. А. Паин выделяет две основные причины этого кризиса: во-первых, жители Российской Федерации в период, когда она была одной из 15 республик СССР, редко ассоциировали себя именно с Россией, считая своей родиной весь Советский Союз. Поэтому распад Союза болезненно переживался большинством россиян, привыкших жить в большой стране. Во-вторых, общероссийская идентичность не рождалась в ходе национальных движений, как в других новых независимых государствах, напротив, националисты различных направлений препятствовали, в различной мере и в разных формах, развитию единой гражданской идентичности жителей России.
В настоящее время делаются попытки организации диалога между разными науками с целью выработки синтетической модели российской идентичности и соответствующего ей социально-политического дискурса. В связи с этим представляется своевременным выход монографий Ю. Г. Волкова, в которых анализируются теоретические основания социальной идентичности, сущность российской идентичности, впервые в отечественной науке определяются место и роль идеологии в формировании российской идентичности. Автор предпринимает попытку определить российскую идентичность, понимаемую как «образ «мы в мире”». На основании результатов ряда исследований он приходит к выводу о том, что российская идентичность выявляется в социокультурном измерении, выборе духовных ценностей, но амбивалентна по отношению к гражданско-правовому состоянию. Иными словами, духовно-нравственное измерение идентичности доминирует над формально-правовым, социальным и территориальным. Следовательно, наиболее перспективным видится российская идентичность как принадлежность к истории, культуре, цивилизации, которая дает наибольшую возможность для ощущения консенсуса.
Таким образом, перечень ряда фундаментальных трудов свидетельствует об исследовательской активности в отношении рассматриваемого понятия, авторы подходят к ее рассмотрению с самых разных сторон, выбирая тот или иной ракурс многоликой идентичности. Следует сказать, что в зарубежной и отечественной науке сложились общие и особенные традиции исследования проблемы идентичности как психологического и социокультурного феномена. Их суть заключается в том, что идентичность имеет структурное строение, основными параметрами которого являются целевой, содержательный и оценочный.
Анализ показывает, что определением этого понятия занимаются представители разных отраслей социально-гуманитарного знания, и поэтому внимание акцентируется на тех или иных проявлениях идентичности. Существующие в науке концепты и интерпретационные модели удивляют своим разнообразием. Изучая идентичность, каждая научная дисциплина опирается на свое видение этого феномена, свою методологию и методику. В рамках психологического подхода акцент ставится на психических свойствах личности, которые включены в процесс самоопределения личности. Социологи обращают внимание на социокультурные особенности идентичности. Социология сферой своих научных интересов предлагает изучение самоопределения социальных групп и анализ механизмов идентификации индивидов в сообществах. Социально-антропологическое изучение идентичности формируется в контексте этнической проблематики идентичности. Культурологи при определении сущности идентичности стремятся увязывать ее содержание с особенностями национальной культуры. Философы трактуют идентичность в терминах принадлежности к социальной группе, обязательной включенности в определенную социокультурную категорию. Философско-антропологический подход опирается на анализ социокультурных типов идентичности в контексте существования и взаимодействия человека, культуры и социальной общности. В рамках политологического подхода в центре внимания – гражданская идентичность.
Согласно современным исследованиям, идентичность – трансформирующаяся структура, она развивается на протяжении всей жизни, проходит через преодоление кризисов, может изменяться в прогрессивном или регрессивном направлениях, то есть быть «успешной» (позитивной) или «негативной» (индивид отклоняет любые взаимодействия). Ученые едины во мнении, что идентичность социальна по происхождению, так как формируется в результате взаимодействия людей и усвоения каждым выработанного в процессе коммуникации языка, а изменения идентичности обусловлены социальными изменениями.
Первым шагом для того, чтобы личность смогла ощущать себя представителем группы, является процедура идентификации, то есть определение критериев и границ общности, определение места «Я» в социуме. Для выяснения содержания идентичности сущностным является понимание того, что в общем смысле идентификация рассматривается как процесс становления представлений социальной группы и индивида о себе и своем месте в мире.
В политической науке идентичность интерпретируется как «качество, являющееся результатом индивидуального или группового самовосприятия в виде определенного субъекта», а идентификация рассматривается как «психологический процесс отождествления индивидом себя с другим человеком, группой, общностью, помогающий ему успешно овладевать разными видами социальной деятельности, усваивать нормы и ценности данного сообщества».
По нашему мнению, под идентичностью следует понимать самотождественность человека или группы с определенным политическим или социокультурным сообществом; интегрированность человека и общества, их способность к осознанию самотождественности и ответу на вопрос: «Кто я такой?».
Сегодня можно говорить об изменениях идентичности как на уровне общества и составляющих его групп, так и на уровне включенности отдельных обществ в глобальную систему взаимодействий. Однако определяющее влияние на изменение идентичности в обоих случаях во многом оказывает глобализация. Авторы, утверждающие, что глобализация создает угрозу идентичности или меняет условия ее формирования, ссылаются на целый ряд порожденных ею феноменов. Во-первых, она приводит к тому, что общественные, макросоциальные отношения людей выходят за рамки национально-государственных общностей, приобретают транснациональный характер. Во-вторых, идентичность разрушают связанные с глобализацией процессы, происходящие в сфере культуры. Ведь идентичность человека с определенной общностью реализуется, прежде всего, через интериоризацию им представлений, норм, ценностей, образцов поведения, образующих ее культуру.
Проблемы идентификации становятся особенно актуальными в переломные, кризисные периоды в истории стран. Самоидентификация проявляется в деятельности социальных групп и политических институтов, она связана с социальными статусом и ролью, однако определяется не только ими, но и индивидуальными особенностями личности.
Как уже отмечено, введение термина «идентификация» в работах Э. Эриксона придало новое звучание исследованиям проблем идентичности. В русле этих работ период «социальной драмы» стал рассматриваться не только как время потерь, кризиса и разрыва социальных связей, но и как процесс выделения различного вида общностей, артикулированных с помощью ритуалов, табу, церемоний, проинтерпретированный в определенном ключе истории и т. п. Переходный характер того или иного исторического периода активизирует рефлексивные тенденции в сознании и поведении личности и функционировании общества. Это проявляется в повышенном внимании к идентификации, что можно наблюдать в современном российском обществе.
Только в результате взаимодействия, как прямого, так и опосредованного с другими группами, идентичность приобретает свою специфику, которую невозможно исследовать вне коммуникативных сравнений. Можно сказать, что идентичность – символическое средство объединения с одними и дистанцирования от других. В связи с этим выделяют два вида идентичности: позитивная и негативная.
По словам специалистов, социальная идентичность представляет собой самоопределение человека в социальном пространстве. В этом случае обозначается тот круг лиц и то культурное пространство, с которым человек себя идентифицирует, и соответственно тот круг лиц и то культурное пространство, от которого он себя отличает. Скажем, когда мы говорим «городской житель», «сельский житель», «москвич», «сибиряк», «кавказец» и т. п., то мы как раз выделяем некие единицы социального пространства и идентифицируем людей в их групповой определенности. С точки зрения социальной принадлежности человек напоминает русскую матрешку, где внутри одной большой куклы находится другая поменьше, внутри второй – третья, еще меньше, и т. д. Предельным на сегодняшний день уровнем социальной идентичности (самой большой матрешкой), как правило, является идентичность национальная, когда мы идентифицируем себя в качестве русского, лезгина, китайца и т. д. Это утверждение может вызвать возражение, поскольку религиозно-конфессиональные группы людей численно больше национальных за исключением тех редких случаев, когда они совпадают. Действительно, религиозно-конфессиональная идентичность, не говоря уже о цивилизационной идентичности, по объему, протяженности объединяющих человеческих связей, как правило, превосходит национальную идентичность, но она уступает последней по силе мотивирующего воздействия на поведение.
Из вышеизложенного следует вывод об отсутствии единого понимания в трактовке такого сложного феномена, как идентичность. Каждый из подходов обладает определенной достоверностью и системой аргументации. Несмотря на наличие множественных подходов к исследованию различных аспектов проблемы идентичности в социальной и гуманитарной научной мысли, до сегодняшнего дня остается значительный объем неразработанных аспектов. Это объясняется тем, что каждый этап исторического развития общества предъявляет свои требования к понятию идентичности, анализ которой оставляет широкое поле для исследователей современности.
Идентичность как важнейшая категория современного социально-гуманитарного знания должна отражать сложную диалектическую систему взаимовлияния целостности, определенности, «тождественности самим себе» социальных общностей и групп, а также маргинализации этих процессов. Идентификация – один из реальных механизмов социализации индивида, состоящий в принятии им социальных ролей, усвоении социокультурных образцов и моделей поведения. Рассматриваемая проблема требует полипарадигмального подхода к исследованию идентичности, включая социокультурную, этническую, конфессиональную, геополитическую и другие идентичности, а также формы идентификации личности в процессе изучения истории межкультурного диалога России и Запада в прошлом, настоящем и в прогнозировании будущего.
Итак, можно констатировать, что проблема идентичности, являясь актуальной в отечественной науке, приобретает первостепенное значение в современных условиях, одновременно претерпевая радикальные трансформации. Именно этим и определяется острота дискуссии о ее сущности. Главным итогом этапа накопления российской социально-гуманитарной наукой знаний об идентичности является понимание того, что весь комплекс проблем, связанных с этим сложным явлением, не могут решить отдельно ни психология, характеризуя его как личностную идентичность, ни социология, представляя его как идентичность социальную, ни другие науки.
Представляется, что усилия социальной и политической науки должны быть объединены в этом направлении, так как она способна оказать существенное влияние на реальную общественную жизнь. При этом важно иметь в виду, что проблемы идентичности нельзя «прописать» по ведомству какой-то одной науки. По мнению ученых, мы оказываемся в междисциплинарном поле; и необходимо учитывать тот «культурный поворот», который произошел в социальном и гуманитарном знании в последние десятилетия. Важно также понять, что основными тенденциями изучения этого феномена должны явиться осознание ее полипарадигмального статуса и объединение усилий представителей разных областей знания, а также стремление соотнести арсенал исследований отечественной мысли с достижениями мировой науки.
Следует согласиться с Л. М. Дробижевой в том, что эта тема – одна из наиболее реагирующих на политические перемены в стране и в мире в целом. Каждый раз с изменением политической ситуации, исходя из теории символического интеракционизма, теории ролей, социальной категоризации, выбираются те концепты, которые интерпретаторам – политикам или политологам – кажутся наиболее приемлемыми для их проектов.
Можно констатировать, что понятие «идентичность» складывается в рамках познавательной парадигмы, которая признает разнообразие, неопределенность, множественность исторических времен, нестабильность и необходимость построения моделей на основе понимания прошлого, настоящего и будущего. Эти принципы становятся условиями существования и познания субъектов деятельности, поэтому «идентификация», «идентичность», «кризис идентичности» могут быть вписаны только в современную теоретическую модель.
Осмысливая эти проблемы, еще раз следует подчеркнуть, что рефлексия по поводу взаимоотношений России и Запада, России и Европы, поиск идентичности глубоко укоренены в отечественной традиции. Сегодня вопрос «Что есть Россия и кто мы?» приобрел особую остроту, что обусловлено глобализацией и интенсивными интеграционными процессами.
В заключение отметим, что понятие «идентичность» слишком многозначно, разными авторами оно понимается по-разному, – это теория, концепт, свойство человеческой психики, категория социальной и политической практики, предмет научной рефлексии, политический фактор. Иногда она предстает как нечто аморфное, что может быть правильно или неправильно определено индивидом, а иногда применяется как строгий научный термин и инструмент исследования.
Этот термин приобрел такие масштабы и такое значение, что ему посвящено множество публикаций, проводятся конференции, защищаются диссертации, он исследуется на различных уровнях, с привлечением инструментов и методов социологии, психологии, философии, политологии, геополитики и т. д. Возникают его новые поля и смыслы. Именно поэтому «идентичность» рассматривается с различных теоретических и методологических позиций, в различных ракурсах. Активно обсуждается ее значение, границы и пределы применения. По образному выражению, ученые одновременно оказались и в роли творцов, и в роли пленников мировой паутины идентичностей, перед лицом ее вызовов. Мнения ученых о возможностях употребления «идентичности» варьируются в широком диапазоне: от наполнения новым смыслом до отказа и поиска новых дефиниций. Хотя существует множество концептуализаций этого термина, в научной среде нет согласия относительно его употребления. Представляется необходимым выбор парадигмы, в русле которой будет осуществляться теоретическое обоснование идентичности. Наиболее корректным, видимо, будет рассмотрение идентичности с точки зрения полипарадигмальности.
Можно констатировать, что в современной отечественной науке эта тема занимает важное место, о чем свидетельствует возрастающий интерес к проблеме. Однако далеко не всегда можно говорить о единомыслии и однозначности подходов, скорее, наоборот, заявленная тема порождает больше вопросов, чем ответов на них. Сегодня нет необходимости специально доказывать, что социально-гуманитарные науки испытывают очевидные сложности при осмыслении реакции российского общества на процессы глобализации и модернизации, которые сложно и противоречиво переплетаются с его собственной трансформационной динамикой. Потребность ответить на вопрос «кто мы?» стимулирует к изучению идентичности как возможного ключа к созданию гармоничного общества.
См.: Дробижева, Л. М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. – М.: ИС РАН, 2003. – С. 336.
См.: Тишков, В. А. Реквием по этносу: Исследования по социально-культурной антропологии. – М.: Наука, 2003. – С. 116.
См.: Губогло, М. Н. Идентификация идентичности: Этносоциологические очерки. – М.: Наука, 2003. – С. 29.
См.: Заковоротная, М. В. Идентичность человека. Социально-философские аспекты. – Ростов-н/Д: СКНЦ ВШ, 1999.
См.: Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России / отв. ред. B. C. Магун. – М.: ИС РАН, 2006.
См.: Политическая наука: Идентичность как фактор политики и предмет политической науки. – М.: ИНИОН РАН, 2005.
Категории политической науки: учебник. – М.: МГИМО; РОССПЭН, 2002. – С. 623.
См.: Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития. – М.: Альпина Паблишер, 2003. – С. 348–349.
См.: Гусейнов, А. А. Как возможен диалог культур? // Диалог цивилизаций. Повестка дня. – М.: ИФ РАН, 2005. – С. 55–56.
УДК 159.9
А. Э. Эмильбекова
аспирант кафедры психологии и педагогической антропологии МГЛУ; e-maiL: [email protected]
ПРОБЛЕМА ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В ПСИХОЛОГИИ
В статье определяются и сопоставляются основные понятия профессиональной идентичности; рассматривается динамика изучения проблемы профессиональной идентичности в зарубежной и отечественной психологии; выделяются и обсуждаются структурные компоненты у разных авторов; на основании анализа предлагается свой вариант ее структуры.
Ключевые слова: идентификация; идентичность; профессиональная идентичность; профессиональное самоопределение; структурные компоненты профессиональной идентичности.
A. E. Emilbekova
Post-graduate student, Department of PsychoLogy and PedagogicaL AnthropoLogy, MSLU; e-maiL: [email protected]
THE PROBLEM OF THE PROFESSIONAL IDENTITY IN PSYCHOLOGY
Профессиональное становление человека в современных социальных условиях требует от личности самостоятельной работы по самоопределению и построению себя и своего жизненного пути, пути профессионала. Причем развитие профессионализма — это длительный, многолетний, практически бесконечный процесс, который предполагает изменение человека под влиянием условий и содержания профессиональной деятельности.
Рассмотрение проблемы идентичности необходимо начинать с определения данного понятия. Несмотря на то, что в последнее
время существует большое количество определений термина «идентичность», и он широко используется в литературе и исследованиях психологов, психологическое значение данного понятия нуждается в уточнении.
Для того чтобы обозначить специфику термина «идентичность», необходимо уточнить сущность этой категории в зарубежной и отечественной психологии. Общим для разных подходов является представление идентичности как сложного психологического феномена с различных точек зрения. Она представляется и как чувство, и как единство поведения, и как сумма знаний о себе, что в целом доказывает многогранность феномена. Рассмотрим динамику изучения идентичности в психологии.
Исследование проблемы идентичности прослеживается в трудах классиков зарубежной психологии: У. Джеймса, З. Фрейда, К. Юнга, Э. Фромма, Дж. Мида, Э. Эриксона и ряда других ученых.
У. Джемс первым в психологии обратил внимание на то, что человек может быть одновременно и тем, кто определяет что делать, а что нет; и тем, кто способен изучать самого себя. Ученый разработал концепцию осмысления личностью своей самотождественности, своих границ и места в мире . Исследователь показал, что человек думает о себе в двух плоскостях, а именно — в личной, где создается личная самотождественность, и социальной, где формируется многообразие социальных «Я» индивида. Эти две плоскости -стороны одного целостного образования «Я». Знаменитый постулат Джемса гласит: «самоуважение индивида определяется отношением наших действительных способностей, реально достигнутого успеха и притязаний, проявляющихся в желании занять определенное положение в обществе и кем-то стать» через сочетание механизма идентификации и самоуважения. В концепции Джемса социальная идентичность является одним из личностных оснований, которые помогают человеку сохранить самоуважение и целостность его «Я».
Другим направлением в развитии идеи об идентичности являются символический интеракционизм, основателем которого является Дж. Мид. В символическом интеракционизме в структуре личности выделяются компоненты I и Ме . Ме представляет собой свойственную данному индивиду совокупность установок других
людей, ценностей и норм сообщества; эта подструктура личности отражает то, как индивиды видят себя глазами других индивидов и как усваивают обобщенные представления о себе. I, наоборот, означает представление, индивидом самого себя и выступает как его самость (^идентичности). Подструктура I автономна и самоценна. Она является источником спонтанного, непредсказуемого поведения, отражает специфику реакций индивида на социальные стимулы. Реагируя отклоняющимся от ожиданий поведением, I вносит в структуру взаимодействий изменения, которые, суммируясь, видоизменяют содержание социального процесса, не давая ему превращаться в жесткий социальный порядок.
Дж. Мид впервые выделяет проблему влияния культуры на становление личности и утверждает, что социальная структура субъективна и зависит от окружающих личных символов. Получается, что в определении идентичности человека входят не только его личностные характеристики, но и характеристики его окружения. Поведение человека осуществляется в «символической коммуникации». Кроме того, Дж. Мид определяет самосознание как процесс, в основе которого лежит практическое взаимодействие с другими людьми. Средства взаимодействия обеспечиваются символами.
Кроме У. Джемса и Дж. Мид а проблему идентичности в своих работах затрагивал и З. Фрейд . Напрямую он не использовал понятие идентичности, а ввел в науку другое — термин «идентификация» и описал ее механизм, связанный с формирование личности. По мнению психолога, структура личности состоит из трех элементов: «Ид», «Эго» и «Суперэго». По Фрейду, посредством идентификации формируется «Суперэго», представляющее в человеке социальные нормы, отвечающее за его интеграцию в общество и служащее моральным регулятором его поведения. Идентичность — это частный внутренний мир, эмоциональная сила человека. Согласно Фрейду, идентификация является группообразующим фактором, помогающим человеку выйти за пределы своего «Я» и прочувствовать переживания других людей. В результате идентификации формируется идентичность. Важнейшими агентами влияния на ее формирование оказывают родители.
К. Юнг, оставаясь представителем психоаналитического направления в психологии, предлагает иную структуру личности, в которой
выделяет эго, личного и коллективного бессознательного . В коллективном бессознательном Юнг различает архетипы — врожденные идеи или воспоминания, которые предрасполагают людей воспринимать, реагировать и переживать происходящее с ними заданным способом. Ключевыми архетипами, по Юнгу, являются «ани-ма», «анимус», «маска» (личина), «тень» и «самость». В дальнейшем к ним добавились архетипы «мудреца» и «Бога». Выделение ядра в структуре личности, определяемую ученым как самость, связана, на наш взгляд, с определением и формированием идентичности человека, а понятие «персоны» с тем, как его воспринимают другие люди. В дальнейшем изучение феномена идентичности привело к ее разделению на личностную и социальную.
Появление термина «идентичность» в психологии и его дальнейшее распространение традиционно связывают с именем Эриха Эрик-сона. Однако ученый среди основных предшественников своей концепции выделил З. Фрейда, К. Юнга.
Эриксон определил идентичность как внутреннюю непрерывность и тождественность личности с самой собой и культурой . Вслед за Фрейдом и Юнгом, психолог сохраняет структуру личности и усиливает в ней элемент «Эго», выделяя три его функции: биологическую, социальную и организационную. Биологическая отражает взгляды Фрейда на «Ид». Социальная предполагает объедение людей в группы. А организационная, «Эго», является синтезирующей — соединяет разные идентификации человека под действием различных внешних факторов (культурных, социальных, национальных, экономических и др.) в единую эго-идентичность. Реализация всех функций обусловливает целостность «Эго» и определяет его идентичность. Во взглядах Эриксона прослеживается также идея о целостности индивидуального и социального в человеке, которое соединяется в понятии идентичности. С точки зрения ученого, развитие личности включает в себя осознание причастности своей культуры и истории. Личные переживания помогают перерабатывать полученный опыт, переходить на следующую стадию развития его идентичности и осваивать культурные образцы поведения.
Вместе с Эриксоном к проблематике социальной идентичности вплотную подошел Э. Фромм, который в своих публикациях описывает влияние тоталитарных систем на личность человека. Первое
обращение к проблематике идентичности сделано им в работе «Бегство от свободы», где ученый выводит понятие идентичности, а также описывает мотивы возникновения той или иной идентичности . Идентичность появляется в ходе развития и означает чувство принадлежности к какой-то целостной структуре, осознанием человека того, что он является частью этой структуры и занимает в ней определенное положение. Идентичность помогает реализовать свою основную потребность и найти свою социальную нишу. Это позволит ему избежать полного одиночества и сомнений. Фромм показал сложную взаимосвязь идентичности с конкретными историческими условиями, а также между чувством свободы и чувством одиночества. В современных подходах проблема идентичности продолжает разрабатываться в нескольких направлениях: в психоанализе, в когнитивной психологии, интеракционизме и др.
В отечественной психологии представления об идентичности традиционно развивались в рамках исследований самосознания и самоотношения, кроме того, идентичность рассматривалась как один из аспектов проблемы «Я». На сегодняшний день благодаря усилиям отечественных ученых (Б. Г. Ананьева, Л. И. Божович, Л. С. Выготского, И. С. Кона, А. Н. Леонтьева, М.И. Лисиной, В. С. Мерлина, В. С. Мухиной, Л. Д. Олейника, Л. С. Рубинштейна) сложился определенный категориальный аппарат в области изучения самосознания. В его рамках установлены взаимосвязи между понятиями «самосознание», «самоотношение», «самооценка». Хорошо изучены такие вопросы, как соотношение сознания и самосознания, структура самосознания, генезис и возрастные особенности самосознания, образ «Я». Можно отметить, что в отечественной психологии сформировалась следующая последовательность изучения проблемы идентичности через систему понятий «сознание — самосознание — образ «Я»». С точки зрения Л. Б. Шнейдер, термины «самосознание» и «идентичность» не являются взаимозаменяемыми и абсолютно тождественными понятиями .
Сегодня психологи различают социальную, личностную и профессиональную идентичность. Граница между первой и второй более размыта. Под социальной идентичностью понимается отождествление себя с социальной группой, а под личностной — самотождественность человека, которая включает в себя его характеристики как отдельного
индивида. На личностную и социальную идентичность индивида влияет социальное окружение, в котором развивается человек: и та и другая определяются системой социальных отношений.
Социальная идентичность делится на различные типы: например религиозная, духовная и др., выделяемые в зависимости от приоритета ценностей человека и разделяемых норм той социальной группы, с которой он отождествляется. В профессиональных группах человек также разделяет ценности профессионального сообщества и следует его нормам. Следовательно, профессиональная идентичность также относится к социальной и является ее элементом. По мнению Ю. П. Поварёнкова выделение профессиональной идентичности является закономерным процессом последовательной дифференциации понятия «идентичность», поскольку в основе данного процесса лежит специфика ее элементов . В отечественной психологии при становлении профессиональной идентичности учитывается культурно-исторический контекст .
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Профессиональная идентичность рассматривается современными исследователями не только в контексте социального самоопределения человека относительно некоторой профессиональной общности или группы, но, прежде всего, как феномен развития личности в процессе профессионализации . Достаточно широкая трактовка профессиональной идентичности представлена в работах Е. П. Ермолаевой, исследователь характеризует данное понятие как психосоциальную структуру, в которой концентрируется основные отношения профессионала в системе «человек — профессия — общество». Также профессиональная идентичность тесно связана с переживанием личностью своей эффективности в профессиональном плане . Она определяет профессиональная идентичность это «не только осознание своей тождественности с профессиональной общностью, но ее оценка, психологическая значимость членства в ней, разделяемые профессиональные чувства, своеобразная ментальность, ощущение своей профессиональной компетентности, самостоятельности и самоэффективности, т. е. переживание своей профессиональной целостности и определенности» . В этом определении содержатся когнитивные, эмоциональные, ценностные и поведенческие компоненты профессиональной идентичности.
Н. Л. Иванова определяет профессиональную идентичность как вид социальной идентичности . По мнению исследователя, в структуру идентичности входят когнитивные, мотивационные и ценностные компоненты, объединение которых создает функциональные блоки.
В структуре идентичности наиболее важными компонентами Ю. П. Кошелева считает ценностные и смысложизненные ориентации . На их основе формируется идентичность старшеклассников, являющаяся связующим звеном между личностной и социальной идентичностью, и определяются пути и способы личного и профессионального самоопределения юношей и девушек.
Дальнейший анализ изучения проблемы идентичности в отечественной психологии показал различия в выделении структурных компонентов профессиональной идентичности. Мы считаем, что сравнительный анализ структурных компонентов профессиональной идентичности является важной теоретической и прикладной задачей. Мы изучаем структурные компоненты профессиональной идентичности обучающихся в гуманитарных вузах и предполагаем, что для «помогающих» профессий наиболее важными компонентами являются: мотивационно-карьерный; ценностно-смысловой; коммуникативно-интерактивный и регуляционно-целевой.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ Джемс У. Психология. М. : Педагогика, 1991. 367 с.
Иванова Е. М. Качественный анализ: репертуарные личностные методики.
Кошелева Ю. П. Роль ценностных и смысложизненных ориентаций в формировании идентичности у старшеклассников : актуальные проблемы психологического знания // Научно-практический журнал. 2015. № 3 (36). С. 20-23.
Кошелева Ю. П. Становление профессиональной идентичности обучающихся в вузе с позиции культурно-исторического подхода / Сборник работ XVII Международных чтениях памяти Л. С. Выготского «Культурно-историческая психология: от научной революции к преобразованию социальных практик».14-19 ноября 2016 г. Москва. Т. 1. С. 283-290.
Поварёнков Ю. П. Психологические характеристика профессиональной иден-тиности // Кризис идентичности и проблемы становления гражданского общества : сб. науч. тр. Ярославль : Изд-во ЯГПУ, 2003. С. 154-163.
Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого «Я». СПб. : Азбука-классика, 2013. 192 с.
Фромм Э. Бегство от свободы. М. : АСТ, 2016. 288 с.
Шнейдер Л. Б. Профессиональная идентичность: структура, генезис и условия становления : дис. … д-ра психол. наук. М., 2001. 400 с.
Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М. : Флинта, 2006. 342 с.
Юнг К. ЛЮК: исследование феноменологии самости : пер. с англ. М. : Рефл-бук ; Киев : Ваклер, 1997. 330 с.
