Основные положения экзистенциальной психологии
Шушаникова Анастасия, психолог-консультант ЦПП, г.Томск
Основной вопрос экзистенциальной психологии «Что такое жизнь человека?» показал, что на него нельзя ответить через категории личность, поведение, принципы развития, нормы психического здоровья и отклонений от него, механизмы подсознания. Человек предстает во всем его существовании, в своей целостности. Отсюда подход обладает интегративностью, то есть выступает против любой редукции и разделения человека «на части», и пытается «собрать» и понять человека как биологическое-социальное-духовное существо, стремящееся к становлению, трансцендированию в неразрывности своих отношений с миром, во времени, отпущенном ему жизнью
(Клочко В.Е., Лукьянов О.В., Краснорядцева О.М.).
Задачи экзистенциальной психологии
Экзистенциальная психология изучает человека в его диалогических отношениях с собой, с другими, с миром, поскольку человек не существует замкнутым на самом себе.
Экзистенциальная психология пытается определить возможности человека, его свободу и авторство жизни в пределах его «вброшенности», ограниченности (телесностью, конечностью, временем, выбором, – то есть невозможностью реализовать все возможности).
Обращаясь к духовной составляющей существования человека, экзистенциальная психология пытается понять человека в столкновении с предельными, базальными, основаниями человеческой жизни, «данностями бытия», «экзистенциалами» существования, которые пытаются решить все люди во все времена. Это такие неразрывные дихотомические категории, как одиночество (или отдельность) человека в мире – и его стремление к общности с другими, с миром, отсюда – неизбежность отношений с другими людьми (со-бытие); поиски смысла жизни, потребность в осмыслении происходящего – и бессмысленность многого происходящего в мире; свобода выбора, границы свободы и ответственность за последствия выбора и за свою жизнь; тревога как универсальное экзистенциальное состояние; конечность жизни и переживание времени как единства прошлого-настоящего-будущего.
Каждый человек в его конкретной, единственной жизни сталкивается с этими вопросами один на один и ищет ответы и решения только ему присущим способом.
Экзистенциальная психология обращается к осознанию субъективности человека, считая ее центром анализа, так как именно в субъективности, уникальности своей, человек проявляется во всей своей подлинности, «аутентичности», которая считается основной экзистенциальной ценностью. В связи с этим особую значимость приобретают качественные методы исследования – феноменологический и герменевтический методы анализа самоописаний, рефлексивных отчетов, интервью, дневников, мемуаров и других текстов и продуктов жизнетворчества человека.
Если говорить о психотерапевтической практике, экзистенциальный подход позволяет изучать жизнь человека в переломных, «пограничных», кризисных ситуациях столкновения с данностями бытия, когда особенно ярко и зримо проявляется его субъективность, индивидуальность, подлинность; в ситуациях трансценденции, выхода человека за свои пределы, в ситуациях выбора, который экзистенциальные терапевты считают движущей силой развития, становлении.
По словам Р. Мэя: «Экзистенциальных психологов интересуют не изолированные психологические реакции в них самих, а скорее психологическая сущность живого человека, приобретающего опыт. Они используют психологические термины с онтологическим значением».
Экзистенциальные методы в практике могут быть весьма разнообразными, если совместимы с экзистенциальными методологическими основами. Д. Бьюдженталь выдвигает положение о том, что при адекватных условиях почти любое действие может вести клиента к усилению субъективности; искусство консультанта и терапевта состоит в его способности адекватно применять богатый арсенал приёмов, исключая манипулирование. В вопросе выбора адекватных методов, мы предлагаем опираться на положения плюралистического подхода, разработанного М. Купером и Дж. МакЛеодом, которые в полной мере отражают данную идею.
Попытка понять человека не только как осознающее, но прежде всего как чувствующее, «затронутое» миром и открытое миру существо, уловить и выразить целостность с миром в миге – в «сейчас», то есть в жизненности, а также вопросы нравственности, от которых долго уходила психология, пытаясь приобрести статус науки, – добро и зло, совесть, ответственность перед собой и другими за свою жизнь, – по мнению некоторых последователей экзистенциальной традиции тесно сближают этот подход с религией, с философией, с этикой, с искусством.
Философские идеи экзистенциализма в психотерапевтической практике
Мы уже отмечали практическую направленность идей экзистенциального подхода. Экзистенциальная психология никогда не была просто теорией. Достаточно вспомнить, что Л. Бинсвангер, М. Босс, Р. Лэнг были психиатрами, а В. Франкл, И. Ялом, Р. Мэй, Д. Бьюдженталь – блестящие консультанты и психотерапевты. Каждый из них, кроме философско-методологического обоснования психологической теории личности и личностного роста, представляет оригинальную концепцию целей и методов взаимодействия психотерапевта (консультанта) с клиентом, пациентом.
Все эти модели практической помощи человеку опираются на базовые экзистенциальные принципы и исследуют жизнь человека и его трудности через призму его взаимодействия с экзистенциальными данностями, о которых мы упоминали выше.
1. Понимание человека как «Бытие-в-мире»
Экзистенциальная психология не предлагает своей теории личности, а в терапии не опирается ни на какую другую структурную теорию личности. В ней даже не очень приветствуется использование понятия «личность», так как это понятие считается чисто психологическим конструктом, за которым нет реального субъективного переживания. Как писали Дж. Бьюдженталь и М. Стерлинг (J. Bugental, M. Sterling, 1995), «понятие личности не является феноменологичным, так как мы не обладаем субъективным опытом, что значит быть личностью».
С экзистенциальной точки зрения, человек определяется как «бытие-в-мире» (Dasein по М. Хайдеггеру). Бытие – не является нечто застывшим, статичным, а представляет цепь неограниченных и непредсказуемых актов осознания. Развитие понимается как становление чем-то новым, как выход за свои пределы, трансценденция. «Бытие-в-мире» отражает единство человека и его мира. Эти два диалектически взаимосвязанные аспекты существования – человек и мир – не могут существовать друг без друга и могут быть поняты лишь посредством друг друга. Понятие «бытия» может быть объяснено только феноменологически – это мое переживаемое знание, что я «есть», «существую». Понимание человека как конкретного процесса жизни позволяет увидеть, что человеческая самость (Self) не может пониматься как некая фиксированная субстанция. М. Хайдеггер ее определяет как открытую миру и открывающую мир. Таким образом, в каждый конкретный момент времени мы обладаем лишь условно фиксированной самостью; в действительности она находится в постоянном процессе взаимодействия с миром, а значит, в процессе постоянного становления, обновления и изменения.
Понимание человека как бытия-в-мире устраняет дихотомию, противопоставление внутреннего и внешнего мира. Как говорил М. Хайдеггер, Dasein не является внутренней реальностью. Можно говорить лишь о целостном жизненном мире человека, в котором можно условно выделить внутренние и внешние аспекты. Когда в процессе психотерапии мы пытаемся анализировать клиента только как психодинамическую систему, отделенную от пространства его жизненного мира, мы упускаем из виду его существование «как сложного био-социо-психо-духовного организма, неотделимого от разнообразных контекстов этого мира». Поэтому для понимания клиента в процессе психотерапии желательно рассматривать его жизнь как целостность его отношений с миром. Знаменитый феноменолог Э. Стросс писал, что «для того, чтобы понять пациента, прежде всего, должны понять его мир». Этот принцип взаимосвязанности (inter-relatedness) считается основой экзистенциального мышления. Здесь можем вспомнить часто цитируемые слова Ж. П. Сартра: «Экзистенция прежде сущности». Они означают, что человек прежде всего есть, существует в мире, а только после этого осознает свое бытие, строит свою уникальную жизнь, стремится к своим индивидуальным целям, т.е. определяет свою сущность. Поэтому экзистенциальная терапия стремится понять человека не столько с точки зрения структуры и особенностей его самости или типа расстройств, а связывая историю его жизни с уникальными, специфическими способами бытия-в-мире.
Условно выделяются четыре основных измерения бытия-в-мире человека: физическое, социальное, психологическое и духовное. Человек как сложнейшая пространственно-временная организация (по В. Е. Клочко) во всех этих измерениях существует одновременно и непрерывно проживает свою взаимосвязанность с миром: наша жизнь подчиняется физическим, природным, биологическим законам, мы всегда находимся в том или ином конкретном контексте материальных условий жизни; мы неизбежно рождаемся и живем в определенном социокультурном контексте, в постоянно меняющей свою конфигурацию сети межличностных отношений; наше поведение регулируется психическими процессами, эмоциями, характером, сложными психодинамическими механизмами; свою жизнь строим, наиболее значимые выборы делаем под влиянием тех или иных ценностей, опираясь на собственное понимание смысла/бессмысленности, руководствуясь своей верой, всем тем, что составляет основу мировоззрения, личной жизненной философии. Указанные измерения бытия-в-мире служат в качестве условных ориентиров в исследовании жизни клиента в процессе психотерапии.
Таким образом, в экзистенциальной терапии совершается фундаментальный сдвиг – центр понимания человека из сферы индивидуального сознания переносится в более широкое пространство – в жизненный мир человека. Это означает, что жизненные трудности клиента рассматриваются во всевозможных контекстах его бытия-в-мире. Некоторые из них «даны» изначально; они определены условиями «заброшенности человека в мир» (биологические, социальные, психологические, исторические обстоятельства рождения). Этот изначальный контекст жизни оказывает существенное влияние на процесс становления каждого человека.
Но вместе с тем, изначальная заданность некоторых условий существования не может определить весь характер и результаты последующей жизни, так как каждый человек обладает способностью «превзойти» почти любую непосредственную ситуацию. Так как наша природа не может быть фиксированной и непрерывно развивается, мы постоянно заново определяем себя. Каждый человек является активным со-творцом своей жизни на основе тех или иных «данностей», выбирая свои субъективные «ответы» на эти «данности» жизненного контекста. Это делает нас полностью ответственными за то, какими мы становимся и являемся.
Идея активности клиента стала одним из базовых положений плюралистического подхода. В процессе терапии клиент занимает активную позицию в той мере, в которой готов и может принимать решения, способствующие изменениям к лучшему. На начальном этапе клиент вместе с терапевтом определяют цели на терапию, обозначают основные методы и техники терапии, соответствующие индивидуальным предпочтениям клиента и способствующие благоприятным терапевтическим изменениям.
2. Понимание жизни человека как целостности отношений с миром
Согласно экзистенциальной традиции человек существует только включенным в сеть отношений, и к настоящему пониманию ведёт исследование жизни человека как целостности его отношений с миром. Л. Бинсвангер писал: «То, что мы называем психотерапией, это по существу не более чем попытка довести пациента до точки, где он может «увидеть то, каким образом структурирована всеполнота человеческого существования, или «Бытия-в-Мире», и увидеть, в каком из его мест соединения он вышел за пределы самого себя». Д. Леонтьев называет этот тип анализа онтологическим (в отличие от феноменологического типа, то есть непосредственного анализа лишь конкретных переживаний).
Р. Мэй также считает, что обретение непосредственной, живой связи клиента с миром преодолевает беспокойство и, следовательно, является целью психотерапии.
По мнения многих психотерапевтов, придерживающихся экзистенциального подхода, осознание аутентичности является главным в экзистенциальной практической психологии и психотерапии. Помощь клиенту в проживании своей жизни как аутентичной, подлинной, создание аутентичных отношений с Другими, в том числе создание специфических отношений с терапевтом, является одной из значимых в экзистенциальной психотерапии.
Контекст экзистенциальной терапии – это непосредственный процесс, динамическое настоящее клиента «здесь-и-сейчас». М. Бубер писал, что «человек – это жизнь в диалоге. Мы себя познать можем только в диалоге». Диалог с психотерапевтом восстанавливает связи «Я» клиента с миром, существование его во взаимоотношении. Терапевтический альянс – «Я-Ты» – диалог, в котором терапевт – катализатор осознания клиентом того, как клиент реализует свои возможности в жизни, Ялом цитирует Бубера: «Вначале есть отношение. Нет «Я» как пре-существующей реальности; «Я» появляется и формируется в контексте некоторого отношения, с каждым «Ты» и с каждым моментом отношения «Я» творится заново. Основной смысл «Я-Ты» отношений может соотноситься только с целым бытием. Если первый связан с другим менее, чем с целым бытием, если кто-то «придерживает» что-либо, например, связан жадностью, или предвкушает некоторую выгоду, или остается в объективном отношении, то есть зрителем, и удивляется впечатлению от действий, которое окажет на другого то тогда встретятся «Я-Ты» и «Я-Он». Диалог – это поворот к другому, с собственным целым бытием.
Консультант имеет право на самораскрытие как камертон аутентичности отношений. Таким образом, во взаимодействии «психотерапевт-клиент» не только клиент – субъект изменений, но и психотерапевт, который не только способствует изменению другого, но и сам открыт изменением, то есть, по сути тоже является субъектом изменения, проживая с клиентом этот отрезок времени, что-то открывает, осознаёт в себе, развиваясь как профессионал и как личность.
3. Понимание терапевтических изменений: обновление как метод и предмет в экзистенциальной терапии
Результаты наших исследований и психотерапевтической практики позволяют нам предположить, что обновление может выступать как предметом, так и методом в психотерапии – это измерение, составляющее процесс терапевтической работы (в экзистенциальном понимании времени) и одновременно то, на что работа может быть направлена (что может свидетельствовать или является критерием «выздоровления» клиента). Такое предположение привело нас к рассмотрению феномена обновления через модусы неизбежности изменений в жизни и психологического (а также душевного) выздоровления (оздоровления).
Обновление: модус неизбежности изменений
Конечная цель любой психотерапии – помочь клиенту измениться самому или изменить свою жизнь в желаемом направлении. Экзистенциальная терапия рассматривает изменения как одну из неизбежностей жизни, как модус человеческого существования. Сама жизнь является постоянным процессом изменений, и мы все являемся частью этого процесса. Важно найти способ, как быть в этих изменениях, а не противостоять им или пытаться бежать от них. Естественно, что изменения, за которыми люди обращаются в психотерапию, являются индивидуальными, тесно привязанными к жизненным контекстам клиентов. В терапии мы имеем дело с той жизнью, которая есть, но она постоянно трансформируется, преобразуется, изменяется. Отказавшись от поиска безопасности в жизни и делая выбор в сторону движения, развития, изменений, человек понимает, что многое в жизни изменить невозможно, но всегда существует возможность изменения своего отношения к тому, чего не можем изменить.
Очевидно, что разговор об изменениях как данности жизни и модусе существования нельзя вести без обращения к теме времени – все, что проживается нами, проживается во времени. В экзистенциальной традиции время понимается как субъективная категория, оно может расширяться и сужаться в зависимости от содержания жизненных событий. Мы живем во времени, которое не зависит от нашей воли, но вместе с тем, заполняя его содержанием собственной жизни, «делаем» его таким, каким оно нам видится, переживается нами. Мы обязаны считаться со временем как данностью, но и структурируем его согласно своему индивидуальному ритму и темпу. Человек способен связывать времена – привносить прошлое в настоящее и действовать в настоящем с учетом будущего. Такое понимание позволяет научиться жить в настоящем, постоянно открытом в сторону будущего, с учетом прошлого опыта. В терапии много внимания уделяется пониманию того, что чрезмерная увлеченность прошлым, чрезмерное внимание к планированию будущего и попытки одновременно заниматься многими вещами мешает жить в целостности и «симфонизации времен».
Таким образом, обновление выступает способностью клиента жить во времени, т.е. на основании данностей прошлого строить приемлемое настоящее, вместе с тем создавая возможности для будущего, а также открытостью к изменениям в жизни вообще и к терапевтическим изменениям в частности. Иными словами, когда в терапии запущен процесс жизненных изменений, и клиент способен продолжать пребывать в нем самостоятельно.
Обновление: модус выздоровления
Если обратиться к самому слову «обновление», в толковых и этимологических словарях его описывают через примеры обновления природы, в том числе природы человека и его духовной культуры: наступление весны, обновление клеток живого организма, преображение мира, обновление нашего взгляда и сердца, возрождение через обновление.
Автор оригинального способа психотерапии – Интенсивная Терапевтическая Жизнь – одним из первых профессиональных психотерапевтов А.Е. Алексейчик говорит, что путь к спасению души лежит через ее исцеление, и в этом видит основную задачу психотерапии. А исцеление (и соответственно выздоровление) напрямую связано со способностью к обновлению, именно этой способностью А.Е. Алексейчик объясняет понимание психического здоровья: «здоровье – это способностью каждый раз по-новому воспринимать и воспроизводить события внутреннего и внешнего мира» (из стенограммы выступления на конференции в г. Кемерово в ноябре 2014 г.).
Интересен тот факт, что помогает выздоровлению именно болезнь, которая понимается экзистенциальными авторами как пограничное состояние, которое отрезвляет, пробуждает от духовного сна, обнаруживает подлинную сущность человека. И.А. Ильин пишет: «Болезнь есть как бы таинственная запись, которую нам надо расшифровать…Человек через свои страдания обретает частицу истинной веры и истинной мудрости» А.Е. Алексейчик подводит итог: «Быть больным — это означает одновременно исцелить душу и тело».
В творчестве российских писателей и богословов (Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, А. Сурожский, И. Ильин) обновление является важным процессом духовного становления человека. Из сложившегося кризисы современного мира – религиозного, духовного, национального – человек сможет выйти, если начнет быть по-новому. «Обновленные люди, одолевающие соблазн, найдут друг друга. Найдя, они заткут новую ткань духовного бытия. Это единственный путь. Иного нет».
В Христианской философии всё обновляется, очищается и преобразуется изнутри – вся жизнь и вся культура. Путь к обновлению ведет через практику живой веры, покаяние, очищение и самовоспитание. К обновлению мы идем, очищая свою совесть от греха, примиряясь с Богом, или другими словами – изменяя свою жизнь.
Таким образом, способность к обновлению может вступать критерием «выздоровления» клиента – насколько он может по-новому видеть и заново воспроизводить, создавать себя, свою жизнь, воспринимать других вокруг, не проявляет ли одни и те же стереотипные реакции, не смотрит ли на мир «замыленным глазом».
Идеи экзистенциального подхода о понимании человека, его отношений с другими и с миром, его способности принимать ответственность за жизненные выборы, понимание времени и неизбежности изменений позволяют выдвигать более смелые гипотезы в отношении помощи и открывают новые горизонты в понимании человека и терапевтического процесса.
Список литературы
1. Алексейчик А., Идрисов Г., Каган В. Разговоры о психотерапии. – Вильнюс: Институт гуманистической и экзистенциальной психологии, 2011. – 200 с.
2. Антоний, митрополит Сурожский. Человек перед Богом. М.: Фонд «Духовное наследие митрополита Антония Сурожского», 2013. 528 с.
3. Бинсвангер Л. Бытие – в – мире. Введение в экзистенциальную психотерапию. – М.: КСП +, 1999. – 300 с., с. 299
4. Богданова Т.А. Экзистенциальная психология: Учебное пособие. – Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2004. – Ч.1. – 88 с.
5. Братусь Б.С. Образ человека в психологии// Психология с человеческим лицом. – М.: Смысл, 1997. – С.67–91.
7. Братченко С.Л. Экзистенциальная психология глубинного общения. – М.: Смысл, 2001. – 197 с.
9. Бубер М. Я и Ты.// Два образа веры. – М.: Республика, 1995. – 464 с.
10. Бьюдженталь Дж. Наука быть живым. – М.: Класс, 1998. – 336 с.
13. Клочко В.Е. Постнеклассическая трансспектива психологической науки / Вестник Томского государственного университета, Выпуск № 305 / 2007, С.: 157 – 163.
14. Кочюнас Р. Основы психологического консультирования. – М.: Академический Проект, 1999. – 240 с.,
17. Лэнг Р.Д. Расколотое «Я». – СПБ.: Белый кролик, 1995. – 352 с.
19. Мэй Р. Искусство психологического консультирования. – М.: Класс, 1994. – 144 с.
20. Мэй Р.Смысл тревоги. Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», 2001. – 384 с.
22. Психотерапия жизнью: Интенсивная терапевтическая жизнь Александра Алексейчика / под ред. Р. Кочюнас. Вильнюс: Институт гуманистической и экзистенциальной психологии, 2008. – 416 с.
23. Сартр Ж.-П. Экзистенциализм– это гуманизм/ Сумерки богов. М.: Республика, 1990. –- С. 319–345
24. Тавризян Г.М. Проблема человека во французском экзистенциализме. – М.: Политиздат. – 1977. – 141 с.
26. Франкл В. Человек в поисках смысла. – М.: Прогресс, 1990. – 368 с. Вступительная статья Д. А. Леонтьева.
27. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. – М.: Гнозис, 1993. – 447 с.
28. Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. – М.: Класс, 1999. – 575 с.
36. Лицов Д. Религиозная вера в экзситенциальной психотерапии. URL: http://www.b17.ru/article/3485/ (дата обращения: 15.04.2015).
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ (философия существования) — иррационалистическое направление в современной западной философии, возникшее в 20 в. как попытка создания нового мировоззрения, отвечающего взглядам человека сегодняшнего дня, пользовавшееся большим влиянием в 40—60-е гг. Идейные истоки экзистенциализма — философия жизни, феноменология Гуссерля, религиозно-мистическое учение Кьеркегора. Различают экзистенциализм религиозный (Марсель, Ясперс, Бердяев, Шестов, М. Бубер) и атеистический (Сартр, Камю, С. Бовуар). Особняком стоит фундаментальная онтология Хайдеггера, которую нельзя безоговорочно отнести ни к религиозному, ни к атеистическому экзистенциализму. В экзистенциализме нашел отражение кризис буржуазного либерализма с его поверхностно-оптимистическим миропониманием, с верой в прогрессивное развитие буржуазного общества, который не выдержал испытания бурными событиями века. Экзистенциализм возник как мировоззрение пессимистическое, ставившее перед собой вопрос: как жить человеку, потерявшему либерально-прогрессистские иллюзии, перед лицом исторических катастроф? Экзистенциализм — это реакция на рационализм эпохи Просвещения и немецкой классической философии, а также на кантианско-позитивистскую философию, получившую большое распространение в конце 19 — начале 20 в. По мнению экзистенциалистов, основная черта рационального мышления состоит в том, что оно исходит из принципа противоположности субъекта и объекта. В результате этого вся действительность, в т. ч. и человек, предстает перед рационалистом только как объект научного исследования и практического манипулирования, в силу чего такой подход носит «безликий» характер. Экзистенциализм, напротив, должен выступить как противоположность внеличной, «объективной» научной мысли. Экзистенциализм, таким образом, противопоставляет философию и науку. Предметом философии, говорит, например, Хайдеггер, должно стать «бытие», в то время как предмет науки — «сущее». Под «сущим» подразумевается все относящееся к эмпирическому миру, от которого необходимо отличать само бытие. Последнее постигается не опосредствованно (через рассудочное мышление), а лишь непосредственно, открываясь человеку через его бытие, его личное существование, т. е. через экзистенцию. В экзистенции как раз и заключена нерасчлененная целостность субъекта и объекта, недоступная ни рассудочно-научному, ни спекулятивному мышлению. В обыденной жизни человек не всегда осознает себя как экзистенцию; для этого необходимо, чтобы он оказался в пограничной ситуации, т. е. перед лицом смерти. Обретая себя как экзистенцию, человек впервые обретает и свою свободу. Согласно экзистенциализму, свобода состоит в том, чтобы человек не выступал как вещь, формирующаяся под влиянием естественной или социальной необходимости, а «выбирал» самого себя, формировал себя каждым своим действием и поступком. Тем самым свободный человек несет ответственность за все совершенное им, а не оправдывает себя «обстоятельствами». Чувство вины за все совершающееся вокруг него — это чувство свободного человека (Бердяев). В экзистенциалистской концепции свободы выразился протест против конформизма и приспособленчества, характерного для обывателя, который чувствует себя винтиком огромной бюрократической машины, неспособным что-либо изменить в ходе событий. Отсюда постоянное подчеркивание экзистенциализмом человеческой ответственности за все, что происходит в истории. Однако экзистенциалистское понятие свободы остается субъективистским: оно трактуется в чисто этическом, а не в социальном плане. Отвергая рациональное познание как не соответствующее тому предмету, с которым имеет дело философия, экзистенциализм выдвигает метод непосредственного, интуитивного постижения реальности, опираясь главным образом на Гуссерля (Хайдеггер, Марсель, Сартр), Дильтея (Хайдеггер, Ясперс), отчасти на интуитивизм Бергсона. Мн. экзистенциалисты (Хайдеггер в поздний период своей деятельности, Марсель, Камю и др.) считают, что философия по своему методу познания стоит гораздо ближе к искусству, чем к науке. Экзистенциализм оказал такое большое влияние на искусство и литературу Запада 40— 60-х гг., а через них и на умонастроения значительной части интеллигенции. Социально-политическая позиция у различных представителей экзистенциализма неодинакова.
Философский словарь. Под ред. И.Т. Фролова. М., 1991, с. 531-532.
С. В. Поросенкоб
ДУХОВНОСТЬ личности И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ СМЫСЛ
Духовное самоопределение личности представляет собой относительно самостоятельный процесс индивидуального освоения человеком содержания духовной культуры, когда это содержание становится смыслом и исходной ценностью в мировоззрении, образе жизни, деятельности конкретного человека. Если речь идет о самоопределении, то подразумевается спонтанность, уникальность, творчество, открытость личности по отношению к формирующим её процессам, к духовной ситуации времени.
Духовное самоопределение личности может быть предметом изучения психологии, педагогики, социологии, культурологии. Это может быть предметом анализа с различных философских позиций, то есть с позиций марксизма, неотомизма, постмодернизма, аналитической философии, экзистенциализма и других философских направлений. В данной работе рассматривается экзистенциальный аспект понимания духовности личности.
Осмысление экзистенциальных оснований духовности, а в связи с этим решение проблемы духовного самоопределения личности нашло отражение в творчестве М. Шелера, М. Хайдеггера, Ж. П. Сартра, Н. А. Бердяева. Экзистенциальный смысл духовного самоопределения личности через символы религии раскрывали такие экзистенциально мыслящие теологи, как П. Тиллих, К. Барт, Р. Буль-тман, Д. Бонхёффер.
Экзистенциальный смысл духовного самоопределения может найти рациональное выражение на основе ряда принципиальных идей, разработанных философией экзистенциализма.
Это идея онтологической дифференциации, то есть проведение различия онтического и онтологического содержания суждений, когда в познавательной деятельности относительно самостоятельное значение придается тому, что существует, и существованию самому по себе. Именно обособле-
© Поросенков С. В., 2009
ние существования от предметных значений того, что существует, образует предпосылку мышления о духовности не только как о чем-то нематериальном, но и наполнении понятия духовности положительным смыслом.
Принципиальной идеей экзистенциализма является также положение об экзистенциальной сущности человека. Ж. П. Сартр полагал, что сущность человека есть его существование. М. Хайдег-гер считал более корректным и точным выражением понимания человека положение, что существование — это субстанция человека. Отсюда подлинная самоидентификация и интеграция качеств, образующих целостность личности, заключены в форму «я существую». И эта внепредметность человеческого существования также составляет существенную предпосылку положительного смысла духовности.
С идеей самоидентификации «я существую» органично связана и идея развертывания предпо-нимания существования. Предпонимание существования раскрывается не только и не столько как познавательное отношение человека к миру, сколько как онтологическая характеристика способа человеческого существования. Понимание себя существующим, вырастающее из развертывания пред-понимания как первичной данности всего перво-встречаемого мира, обретает своё самоопределение перед лицом смерти. Экзистенциальное понимание — живой нерв духовности личности. Если из онтологического смысла существования определить содержание понимания в гносеологическом плане, то экзистенциальное понимание — это целостность всех познавательных способностей, превращающая любое значение в смысл проявления этой целостности. Смысл, рождающийся из целостности познавательных способностей, определяет сближение и совпадение значений истины и ценности. Личность в процессе духовного самоопределения соединяет исходные ценности и фундаментальные истины в убеждениях, принципах понимания себя и мира в целом.
Духовное самоопределение личности характеризуется асимптотическим сближением факто-те-оретических и оценочных суждений. Факто-теоре-тические суждения являются истинными, когда они
соответствуют действительности. Оценочные суждения соотносят действительность с ценностями, которые конституируют целостность личности. Свершающееся духовное самоопределение личности ведет к сближению и совпадению истинностных и ценностных значений, так как личный смысл присутствия в мире и сам мир соизмеримы в актах понимания существования. М. Шелер, понимая дух как экзистенциальную независимость личности от эмпирической жизни, полагал, что Бог нуждается в человеке не меньше, чем человек нуждается в Боге, они взаимополагают друг друга. Эта идея в монотеистическом мышлении отражает неразрывную коррелятивную связь экзистенциального самоопределения личности и определенности всего сущего при допущении тотального смысла бесконечной сложности мира и значений, вырабатываемых всем человеческим познанием.
Открытая человеческому разуму бесконечность качественного многообразия существующего мира, как и бесконечность все новых значений, открываемых и создаваемых познавательной деятельностью, ведет к вопросу о том, что или кто может быть основанием смысла присутствия человека в мире. Можно ли в какой-то совокупности качеств человека и формах осознания себя через интеграцию этих качеств определить тотальную целостность духа личности, соизмеримую с бесконечностями качественного многообразия существующего мира и значениями человеческого познания?
Когда речь идет об экзистенциальном смысле духовного самоопределения личности, то подразумеваются процессы, определяющие формирование и развитие в человеке качественных характеристик отношения к существованию внепред-метных, внематериальных значений того, что существует. Слово «экзистенция» латинского происхождения и означает «существование». Поскольку экзистенциальное понимание человека обращено к внематериальным и внепредметным значениям существующего, постольку это понимание по необходимости полагает человека духовным существом, правда, в философии экзистенциализма дух не субстанция, — а развертывание, динамика, необратимая изменчивость чистого существования к своему окончанию.
Принципиальные идеи относительно экзистенциального аспекта понимания человека включают следующее. Во-первых, процесс развертывания экзистенции формирует и развивает самоидентификацию человека не с предметами, не с собственным телом, не с половой принадлежностью, не с социальными ролями, не с лексическим субъектом общения, а с существованием. «Я существую» без названных выше форм предметной, биологической, социальной самоидентификации — это фундаментальный онтологический акт человеческого самопознания.
Во-вторых, процесс экзистенциального самоопределения личности включает формирование у человека переживания и понимания уникальности, самоценности каждого мгновения существования, которое необратимо развертывается в направлении к своему окончанию. Следует подчеркнуть, что уникальность здесь не отождествляется с единичностью, т. е. неповторимостью сочетания признаков, характеризующих психику, тело, социальные роли индивида. Уникальность в экзистенциальном аспекте подразумевает нечто противоположное единичности, а именно: переживание и понимание совпадения собственного существования с абсолютным бытием всего существующего. Можно заметить, что в истории человечества те религии приобретали большее значение и влияние, в которых символика и смысл вероучения наиболее полно развивали переживание и понимание причастности собственного существования к абсолютному бытию, к источнику бытия вообще.
В-третьих, экзистенциальное самоопределение личности предполагает формирование у человека отношения к своей личной смерти и к вечности. Парадоксальная сопряженность отношения к конечности собственного существования с отношением к вечности в рациональном мышлении проявляется как неразрешимое противоречие, т. е. антиномия: смерть и вечность абсолютно взаимоиск-лючаемы. Однако экзистенциальное понимание в своей безначальной исходности по отношению ко всем значениям мира предметов и ко всем значениям человеческого познания полагает смерть как ничто, т. е. полагает смертью полную незначимость чего бы то ни было в мире. Развертывание челове-
ческого существования к своему окончанию — необходимая, неопределенная, неизбежная и только собственная возможность, что в экзистенциальной философии проанализировал М. Хайдеггер.
Асимптотическое приближение человеческого понимания к собственной смерти открывает вечность, так как время и временность существования чего бы то ни было, включая и временность собственного существования, производится человеческим пониманием из абсолютности внепред-метного и внематериального, «чистого» существования. Экзистенциальная направленность самоопределения личности предполагает, следовательно, опору в развитии понимания собственной смерти не только на рациональное мышление, но и на такие способности человека, как вера, экзистенциальное самопонимание, мистическое постижение, интуиция.
Экзистенциальное самоопределение как способность, направленная на осмысление собственной смерти, представляет собой существенный процесс творения духовного содержания в самоопределения личности. Приближение к пониманию собственной смерти на пути осмысления абсолютности ничто как отрицания и ничтожения всех значений чувственных образов и абстрактных значений мышления ведет к самопониманию личности, где духовность как экзистенциальная независимость от всей эмпирической жизни становится открытой для позитивного вневременного, внепространственного, внепредметного самоопределения. Эта открытость, появившаяся на апофатическом основании, ставит самоопределение личности на уровень тотального целостного со-бытия с любыми положительными принципами определения бесконечной сложности бытия. В данном аспекте духовное самоопределение личности, преодолевшей апофатику смысла смерти, открыто позитивным идеям религий, дающих ту или иную символику смерти или посмертного существования.
В-четвертых, экзистенциальный аспект самоопределения личности предполагает формирование у человека смысла собственного существования в единстве со смыслом бытия всего мира в целом. «Зачем и почему существую я?» — этот вопрос соизмерим с вопросом: «Зачем и почему всё суще-
ствует?» Так как в предельной постановке этих вопросов человеческое понимание распространяется не только и не столько на непосредственно известный и открытый общечеловеческому познанию материальный мир, то в экзистенциальном аспекте само содержание понятия «смысл» означает открытие человеком духовной сопричастности своего личного существования абсолютному и целостному бытию, бытию всего мира, предполагаемого в единстве того, что известно человеческому познанию, и того, что ему неизвестно.
Экзистенциальное понимание смысла предполагает создание условий для самоопределения человеческого существования. То, что полагают воспитательные и образовательные действия в отношении человека как внешние значения, кем-то созданные, например внешние воздействия, выдающие готовые значения: «смысл жизни в борьбе за демократию», «смысл жизни в построении карьеры», «смысл жизни в богатстве», — это независимые от содержания утверждений несмыслообра-зующие действия с точки зрения экзистенциализма. Внешнее привнесение готовых значений создаст лишь отчужденные рациональные или чувственно-образные схемы «борьбы за демократию», или «построения карьеры», или «накопления богатства». Экзистенциальный смысл духовности личности предполагает смысл как самоопределение существования, а существование метафизически (не во времени!) предшествует всем значениям существующего мира, предметным и социокультурным формам человека.
Как воздействует общество, социальные институты на процесс духовного самоопределения личности, рассматриваемого в экзистенциальном аспекте? В самом общем плане можно отметить, что развитие индустриального общества и становление постиндустриального, информационного общества в целом негативного воздействуют на экзистенциальное самоопределение личности. Само развитие экзистенциализма, его теоретическое оформление в XX столетии можно рассматривать как интеллектуальную реакцию на экзистенциальные проблемы человека, порождение особенностями общественного развития в последние столетия. Идея о «неподлинном существовании» стала у М. Хай-
деггера ярким выражением антиэкзистенциального характера воздействия общества на человека.
Более конкретно антиэкзистенциальный характер воздействия общества на человека можно выявить на примере такого социального института, как образование.
Образование — социальный институт, в рамках которого осуществляется целенаправленная деятельность по формированию человека на основе сложившихся социокультурных принципов. Это значит, что образование как социальный институт, образование как деятельность, образование как содержание личности в виде качественных характеристик культурного образа человека предполагает особые принципы исходного понимания мира, общества, человека.
Если вести речь о сформировавшейся за последние 300 лет системе образования и образовательной деятельности в Европе, то можно зафиксировать, что принципы современной европейской образовательной парадигмы исключают экзистенциальный аспект образования и направлены на закрепление способов формирования личности, которые не формируют смысла бытия, не открывают самоидентификацию «я существую», не формируют отношения человека к собственной смерти, не позволяют развить духовную сопричастность собственного человеческого существования к абсолютному бытию. Наоборот, европейское образование ориентировано на развитие предметных и социальных самоидентификаций рационально действующего субъекта в системах причинных и функциональных связей материального мира природы, общества, техники и технологий.
Рамки данной работы не позволяют показать антиэкзистенциальную сущность всей сложившейся европейской образовательной парадигмы, назовем лишь два принципа. Первый был разработан Р. Декартом, Б. Спинозой, Г. Лейбницем и другими представителями новоевропейской философии и введен в образовательную теорию и практику Я. А. Коменским, он заключается в первичности разума для человеческого познания. Этот принцип ориентирован на формирование и развитие в человеке прежде всего рациональных форм познания мира, т. е. умения оперировать понятиями, суждениями,
создавать умозаключения и овладевать теоретическими знаниями. Вера, экзистенциальное понимание, интуиция, мистическое постижение отодвигались на периферию образовательной деятельности. Конечно, в субъективные намерения Р. Декарта, Б. Спинозы, Г. Лейбница, Я. А. Коменского не входило противопоставление рациональности этим способностям человека. Но объективное развитие европейского образования привело к односторонней ориентации только на научную рациональность. Было бы ошибкой думать, что значительную роль в этом процессе сыграли атеистические идеи или мыслители, их выражавшие. Атеистические идеи -это отражение объективных изменений человека индустриального и постиндустриального обществ, в которых остро и необходимо востребована научная рациональность в качестве основы познания и практики.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Второй антиэкзистенциальный принцип европейской образовательной парадигмы ориентирует формирование личности именно на научную рациональность, а не на все богатство разума как познавательной способности. Сущность этого принципа состоит в том, что предметом познания в процессе обучения должен быть объективный мир сам по себе. Приоритетным становится объективно-истинное знание, т. е. знание, соответствующее действительности независимо от человека, его субъективности, его оценочных суждений или суждений долженствования. Изначально исключается уникальность собственного понимания и самопонимания, которая вытесняется общезначимым знанием о мире; человек начинает истолковывать сам себя, исходя из внешних значений, закрывающих возможность самоопределения человеческого существования.
Исключением из сферы действия этих принципов является духовное образование, развиваемое христианскими конфессиями, так как оно содержит в себе органическую необходимость экзистенциальных принципов, должных применяться к формированию личности. Духовность как экзистенциальная независимость человеческого самопонимания от материального мира, несомненно, присуща христианскому образованию. Смысл бытия, отношение к собственной смерти и к вечности, самоидентификация вне предметных значений, уни-
кальность собственного существования в сопричастности к абсолютному бытию вместе с развитием веры как чрезвычайно значимой способности — все это присутствует в христианском подходе к образованию.
В частности, христианская психология, которая обосновывает современную православную педагогику, очерчивает тот образ человека, который должен быть ориентиром для духовного образования. Это можно видеть, например, в работе православного священника и психолога Б. В. Ничипо-рова «Введение в христианскую психологию: размышления священника-психолога» (М., 1994), а также в коллективной монографии «Начала христианской психологии» (Под ред. Б. С. Братуся. М., 1995). Христианская психология дистанцируется по отношению к таким направлениям, как бихевиоризм, деятельностная психология, трансперсональная психология, так как в них не исследуется душа как духовная целостность личности.
Следует видеть и понимать проблемы в реализации экзистенциального аспекта образования. Речь идет не только и даже не столько о политических, правовых, методологических проблемах развития образования в рамках господствующей ныне в России и других странах европейской сциентистской модели. Главные и фундаментальные проблемы возникают в связи с глубокими изменениями, охватившими человека в индустриальном и постиндустриальном обществе.
Особо значимыми являются изменения в сфере отношения современных людей к собственной смерти, изменения европейских языков, изменения психической реальности человеческого «я». По каждой из этих проблем в последние десятилетия проведены обширные и глубокие исследования психологов, социологов, лингвистов, культурологов, философов, написаны десятки монографий. Если предельно коротко выразить их сущность, то можно сказать, что современный человек в сравнении со всеми прошлыми эпохами и культурами теряет способность переживать и понимать смысл собственного существования и смысл бытия вообще. Современный человек понимает смерть как случайное эмпирическое событие, и ему крайне затруднительно понять тотальное значение своей смер-
ти, не говоря уже об акте понимания смерти как окончания собственного существования, сопряженного с вечностью.
Изменения в современных языках обнаруживают тенденцию быстрого исчезновения символических форм, тенденцию потери онтологической функции глаголов, и особенно глагола «быть», эти функции обесцениваются, из языка уходит качественное многообразие переживания и понимания существования. Древнееврейский, древнегреческий и латинский языки были языками событийными и бытийными. Например, глагол «эк-зистировать» в латинском языке имел целый спектр значений, которые утрачены в современных европейских и русском языках. Священные тексты и тексты отцов церкви писались на языке, насыщенном символическими формами и сложной архитектоникой понимания смысла того, что значит «быть». В связи с этим, говоря об экзистенциальном аспекте образования, следует иметь в виду сложнейшую проблему передачи смысла древних бытийных, символических языков в современном предметном и информационно насыщенном языке.
Наконец, есть и проблема исторической изменчивости психической реальности человеческого «я». Суть проблемы в том, что «я» для А. Августина, Ф. Аквинского и даже Р. Декарта было абсолютным, центрированным, самотождественным элементом сознания, и потому такое «я» было адекватно тотальности, абсолютности смысла бытия, открывавшегося пониманию человека. Как показывают исследования многих школ психоанализа, психическая реальность «я» современного человека теряет абсолютность, центрированность и самотождественность. «Я» современного человека множественно, причинно и функционально зависимо от различных психических процессов, разорвано на фрагменты состояний при выполнении разных социальных ролей и т. д. и т. п. Сегодня палитра многообразия человеческого «я» такова, что все формы обращения к экзистенциальным смыслам заведомо обречены на провал. Парадокс в том, что у большинства современных людей нет той инстанции в психических процессах, к которой обращен экзистенциальный смысл. А потому экзистен-
циальный аспект образования и здесь нуждается в глубоком методологическом обосновании.
Модернизация образования, определяя направленность качественных изменений образования как социального института и образовательной деятельности, предполагает формировать личность, способную к интеграции многообразных значений, продуцируемых современным информационным взрывом. Решение экзистенциальных проблем об-
разования или их учет субъектами образовательного процесса — это основа возможности открытия смысла бытия личностью, вовлеченной в образовательный процесс. А реализация этой возможности — существенное условие интеграции в сознании человека разнообразных значений потоков информации, творческого отношения человека как к миру в целом, так и к профессиональной деятельности.
